|
|
|
| Дмитрий Луньков: о кино, о времени, о себе | | |
|
|
|
19.04.2008 Областная аналитика и интервью
14-го апреля режиссёру Дмитрию Лунькову исполнилось 72 года. За несколько дней до этой даты я позвонила ему насчёт интервью. Дмитрий Алексеевич был болен, но на встречу согласился. За полчаса он попытался хоть немного раскрыть сложный и противоречивый мир документального кинематографа, к сожалению, слишком мало сегодня известного широкому зрителю.
— Дмитрий Алексеевич, почему Вы выбрали именно документальное кино?
— У меня написано несколько книг, статей, и я нахожусь в постоянном раздумье, что вообще такое документальное кино. Это для меня такой глобальный вопрос. Мне кажется, что это искусство пока ещё не сформировалось, это молодое искусство. Оно возникло всего лет сто назад. Порой мы возлагаем на это молодое искусство излишние надежды. Поэтому нужно определиться, каковы возможности этого искусства, — что оно может нам гарантировать, насколько оно может сравняться с другими видами искусства.
В документалистике есть то, чего нет в других видах искусства. Информация? — Для этого есть газеты, радио. Музыка — это отдельный вид творчества. Коллизии жизни раскрывает литература. Живопись для того, чтобы показать красоту природы. Для просвещения лучше подходят журналы. А для чего же телевидение? Я считаю так: для личного духовного обогащения. Телевидение — это «человек напротив меня». Я сижу напротив него, расспрашиваю, и он становится частью моей души. Я как бы вселяю его в себя. И каждый человек становится богаче духовно за счёт того, что он увидел ещё одного человека. Я своим студентам всегда так и говорю: вот у вас круг общения — человек пятнадцать. Это родственники, друзья. А вот вы смотрите документальный фильм и к этим пятнадцати прибавляете ещё шестнадцатого, семнадцатого, восемнадцатого. Иногда, когда я смотрю фильм, я сродняюсь с его героями и даже думаю: вот этого человека я видел в реальности или по телевидению.
— А в чём отличие документальных фильмов от художественных?
— Это наивное мнение, что это легко снимать документальный фильм: вот собираются дети — снять детей, вышел на улицу, машина перевернулась — снял машину. На самом деле здесь такой клубок противоречий, и это понимают не все, но зачастую это понимают крупные игровые режиссёры. Когда-то я работал в Москве, после Роберта Рождественского вёл передачу на центральном телевидении «Документальный экран». И я приглашал не только документальных, но и игровых режиссёров, актёров. Как-то раз мне Иннокентий Смоктуновский сказал, что документальное кино — первично. «Игровой фильм — это что-то когда-то было, но это не сняли, тогда собирают актёров, и мы всё снова разыгрываем, а вы берёте от самого начала». С другой стороны, это и опаснее. Вот мне человек рассказывает свою жизнь, а мне вдруг показалось, что в конце у него рассказ был интереснее, а в начале не очень. Я беру начало и конец, что-то переставляю, что-то вырезаю и превращаю моего героя в другого человека. А права такого я не имею! Потому что и Наташа Ростова, и Пьер Безухов — это создания Толстого, а человек — это создание Бога. И распоряжаться его судьбой я не могу. Поэтому я написал однажды, что в документальном кино есть что-то кощунственное и безбожное по сути. Всё время по какому-то рубежу идёшь, по какому-то острию.
— Дмитрий Алексеевич, Вас причисляют к выдающимся режиссёрам-документалистам нашего времени, часто цитируют…
— Да, вот в семитомнике «Новейшая история отечественного кино», вышедшем в 2001 году, критик и моя соратница Людмила Джулай посвятила мне статью. Она в написала: «Человеческое лицо — в его фильмах главное… Эти фильмы, скромные по изображению… задавали некий предел эстетической аскезы». «Дмитрий Луньков убеждён, что люди делятся на тех, в ком "много изображения", и в ком его "мало". В его героях — всегда "много"». Что это значит? — у меня иногда спрашивают, кого нужно снимать, по какому принципу — у человека героическая жизнь или внешность, история его, характер его. Нет, я говорю, что принцип прост — есть люди, в которых много изображения и те, в которых его мало. Вот те, в которых много — их мало. Их мало, как хороших актёров и нужно их как-то угадать. И не всегда это удаётся угадать до съёмки. Вот этот мой тезис, что герой — это человек, в котором много изображения.
Ещё одна цитата: «Склонный к теоретическим размышлениям, автор нескольких книг и множества статей о документальном кино и телевидении, Дмитрий Луньков ввел в широкий обиход такие понятия, как "актёр документального фильма", "стихийная типизация"». Я как-то обмолвился, а потом это понятие пошло во многие публикации, статьи. А «стихийная типизация» — это когда я снимаю человека, он индивидуален, единичен, а как только я его снял — он становится каким-то литературным типом, образом, героем произведения. Ещё одно понятие «тип и прототип». Вот говорят, что прототипом Наташи Ростовой была жена Льва Николаевича Толстого Софья Андреевна — это одна половина, а вторая половина — это её родная сестра Татьяна Андреевна. Он их как-то соединил, и что-то такое новое получилось. А в документальном кино все типы разные. Вот я снимаю человека — он одинаковый и там и тут.
— Почему же сейчас документальных фильмов почти не снимают?
— Раньше в день на телевидении показывали по нескольку документальных фильмов, премьер. И сейчас снимают очень много фильмов, даже больше, чем раньше, но не показывают их. Почему же сейчас эта потребность в общении через телеэкран улетучилась? Сейчас пришла депрессия. И не хочется смотреть на экраны, когда собственная жизнь серая. И тогда нужна не чужая судьба, не чужая жизнь на экране. А нужны алкоголь и наркотики. Эту жажду заменяют на экране шоу и сериалы.
Дмитрий Алексеевич Луньков посвятил свою жизнь созданию документальных фильмов, основной темой которых стала сельская жизнь и судьбы простых крестьян. Он снял около 30 документальных фильмов, ко многим написал сценарии. Сотрудничает с Нижне-Волжской студией кинохроники и Фондом ТВ-программ. Также он известен как автор публицистических книг «Куриловские калачи» и «Наедине с современниками». В 1984 году стал Заслуженным деятелем искусств РСФСР, в 1997 году получил приз «За выдающийся вклад в российскую кинематографию» на кинофестивале неигрового кино «Россия» в Екатеринбурге. В настоящее время читает лекции в Саратовском госуниверситете на факультете филологии и журналистики.
|
|
| |
|
|
